Хэдхантер. Книга 2. Собиратели голов - Страница 24

В самом деле, очкарик зашевелился. Впрочем, теперь он был без очков. Разбитые стекла и сломанные дужки валялись на земле. На лице сочились кровью порезы от осколков.

Придя в себя, каннибал в ужасе уставился на голову в руках Корня. Видать, не таким уж и плохим было у людоеда зрение.

Корень хмыкнул. Спрятал голову обратно в гранатную сумку. Подошел к пленнику. Тот прикрылся руками. Заскулил тихонько:

— А-а-а!

— Не боись, твоя черепушка нам не нужна. — Тяжелая ладонь Корня хлопнула каннибала по затылку с такой силой, что парень уткнулся мордой в землю. — У тебя нужных меток нет.

Нужных? Для чего нужных? Борис переглянулся с Наташкой. Судя по всему, речь шла о хэдхантерских крестах. Но какое они имеют значение для членов дикарского Союза?

— Кто ты? — склонился над пленником Корень.

— А-а-а? — Очкарик соображал с трудом. То ли мозги ему отшибло напрочь, то ли парень тормозил от страха.

— Как звать-величать? — пояснил свой вопрос Корень, — Кликуха у тебя какая?

— А-а-а-очко, — проблеял очкарик без очков.

— Понятно. Ну и откуда ты, Очко, такой взялся?

— Я… я… это… — Перепуганный каннибал никак не мог совладать с собственным языком.

— Какой клан? — помогал ему наводящими вопросами Корень, — Откуда пришли?

— Мы — не клан. Нас трое. Из разных кланов.

— Из каких?

— Кры… кры… крылощевские, кашанские, милорютинские…

— Кашанских знаю, — нахмурился Корень. Он то ли говорил сам с собой, то ли вводил в курс дела Бориса и Наташку. — Так себе, мелочь. Но с гонором, тля. Я думал, мы всех их давно уже того…

Корень сделал многозначительную паузу.

— И о милорютинских слышал. Эти посолиднее были. Тоже не захотели примкнуть к Союзу. За что и поплатились. Да, Очко?

Каннибал коротко и судорожно кивнул. Борис слушал и мотал на ус. Выходит, тех, кто не желает становиться частью непонятного пока Союза, ждет не самая приятная участь. Ну да, Корень ведь уже ясно дал понять: кто не с нами, тот против нас…

— Зато ни кашанцы, ни милорютинцы теперь тресами не станут, — повернувшись к Борису и Наташке, резюмировал старшой егерей, — Мертвяков в тресы не берут.

Он снова перевел взгляд на пленника:

— Ну а крылощевские — это кто такие?

— Это наши, — сник Очко, — Я из них. Был…

— Из клана выгнали, что ли? — презрительно фыркнул Корень, — Натворил чего?

Очко помотал головой.

— Нет. Попали под хэдхантерский рейд. Весь клан в тресовозках увезли. Я один только остался.

— Тьфу ты! — в сердцах сплюнул Корень. — И много вас было?

— С полсотни.

— Полсотни тресов! — Корень неодобрительно прицокнул — Мать вашу! Лучше бы Союз до вас раньше добрался!

Очко вскинул было голову, но возражать не стал. А судя по всему, хотелось…

— Значит, в стайку сбились? — продолжал допрос Корень, — Людоедничаете? Трупожорствуете? Сами но себе, типа? Шакальничать порешили, да? Самым легким путем пошли?

Очко молчал. А что он мог сказать?

— Дай-ка угадаю… Из буферки двинули, потому что Союза боялись. А здесь, думали, авось пронесет, да? Думали, если на пятнистых нарветесь, хэды убивать все равно не станут? Думали, лучше в тресы, чем в могилу? Корень словно специально накручивал себя. Голова пленника втягивалась в плечи.

— Ну что молчишь, Очко? Куда язык засунул?

Пленник снова не ответил. Корень шумно выдохнул и задал совсем уж неожиданный вопрос:

— Кем раньше был?

— Кто? — Людоед поднял на него удивленные глаза. — Я?

— Ты.

— Когда раньше?

— До кризисов.

— Менеджер, — растерянно пробормотал Очко.

Корень усмехнулся.

— Менеджер? Ну и что же ты делал, менеджер?

— В каком смысле?

— В прямом. Чем занимался?

— Ну… — Глаза парня затравленно бегали. Он явно не понимал, к чему затеян этот странный разговор.

— Ну?! — поторопил Корень.

— Ну… — пленник пожал плечами, — офис…

Корень вздохнул. Опять повернулся к Борису и Наташке.

— Вот-вот, вся страна у нас была «ну офис». Привыкли торговать чужим барахлом, качать нефть за границу, делать бабло из ничего не стоящих бумажек, плодить бюрократов да таких вот менеджеров. «Ну офис», мать их!

Корень перевел взгляд на зашуганного каннибала. Зыркнул — как дубиной припечатал.

— Офисный планктон, да? Да, я тебя спрашиваю?!

И снова Очко не смог выдавить ни слова. Только нервно кивнул.

— Офисный планктон пожрал кита, — с ненавистью сказал Корень.

Борис удивленно посмотрел на предводителя диких. О чем это он? Об экономике, никак…

— Простейшие всегда выбирают самый простой и легкий путь, — процедил сквозь зубы Корень.

А это уже о чем-то другом…

— И теперь вот тоже выбрали, — продолжал Корень, — Человечину жрать. Вкусно, а?

Он навис над пленником. Очко был бледный, как смерть.

— Встать! — рявкнул Корень.

Сам подняться пленник, наверное, не смог бы, но Гарик ловко вздернул людоеда на ноги. Очко весь съежился от страха. Сжался. Скукожился. Действительно, впечатление было такое, будто каннибал стал меньше. Как та голова в гранатной сумке.

Корень подошел к висельнику в пятнистом камуфляже. Кивнул на безголового хэда:

— Глянь на его руки, менеджер. У мужика все ладони в мозолях. Такие мозоляки годами натирают. Сразу видно — работяга. Пахал всю жизнь. Наверное, честно пахал. Не прохлаждался под кондиционером, как некоторые, не перекладывал бумажки, не сидел в Интернете и не гонял целыми днями в компьютерные игрушки.